"Советская Россия": О том как теперь лепят победу на кухне власти

Избирательная кампания депутатов Государственной думы завершена. Представляется важным проанализировать исход парламентских выборов и их результаты. И это вовсе не размахивание после драки кулаками, а необходимость. Ведь как бы то ни было, КПРФ и дальше придётся участвовать в избирательных кампаниях. Необходимость этого очевидна: в сегодняшней России партия, игнорирующая парламентскую деятельность, неизбежно маргинализуется.

С другой стороны, власть всё больше превращает выборы, особенно федерального уровня, в абсолютно управляемый инструмент для самосохранения и самовоспроизводства.

Именно поэтому представители и сторонники некоторых политических сил утверждают, что участвовать в таких выборах — всё равно, что играть с шулером, то есть неизбежно оставаться в проигрыше. Причём, проигрыш может оказаться сопоставим с политической смертью, как произошло это по результатам выборов с партиями "Яблоко" и СПС.

Таким образом, чрезвычайно важно, как научиться правильно оценивать официально объявляемые результаты выборов, чтобы не дать властям интерпретировать их в свою пользу ещё и в психологическом плане, так и иметь представление о "технологиях", используемых властью для получения нужных ей результатов. Только это поможет сколько-нибудь эффективно противостоять этому. Подчеркнём, что и здесь важны не только суды и формальные разбирательства, но и опять-таки морально-психологический аспект. Вот и сегодня некоторые наши партийные активисты и сторонники расстроены: мол, что ни делай, как ни работай, — никакого-де эффекта. Естественно, для продуктивных и активных действий такое настроение далеко не самое лучшее.

МЕЖДУ ТЕМ, результаты выборов — причём даже официальные, то есть заведомо искажённые, отнюдь не дают повода для разочарования, зато представляют большие возможности для анализа и размышлений, которые могут оказаться весьма полезными. Начнём со следующего факта. На выборах в Госдуму в декабре 2003 года КПРФ получила 12,4%. На выборах, состоявшихся 2 декабря — 11,6%. Представляется, что для кремлёвских технологов, моделировавших результаты выборов, эти 11% были очень важны именно в плане пропаганды. Такой результат даёт формальное право утверждать: мол, коммунисты от выборов к выборам теряют поддержку граждан. Но уже здесь заложена неправда. Посмотрим на официальные итоги прошлых и нынешних выборов в абсолютном исчислении: то есть не в процентах, а в отданных за КПРФ голосах (причём, ещё раз подчеркнём, тех, которые и тогда, и сегодня удалось защитить). В 2003 году за КПРФ проголосовало 7 647 820 избирателей. В 2007 году — 7 997 098 человек. И это главное отличие для коммунистов этих двух кампаний. В результате прошлых выборов, КПРФ так или иначе не удалось сохранить уровень поддержки думской кампании 1999 года, в результате кампании только что завершившейся — она увеличилась.

Причём реально увеличилась, конечно, не на 349 278 голосов. Понятно, что 11% для КПРФ — это, так сказать, контрольный порог, выше которого коммунистам получить не могли позволить в Кремле. Естественно, была бы у Кремля такая возможность, они бы изничтожили единственную оппозиционную партию, как сделали это с мешающими в данный момент либералами. Но возможности такой не было как раз потому, что просторы для фальсификаций хоть и широки, но не беспредельны. И чем больше реальная поддержка партии в обществе, тем труднее такую партию задавить. Голоса "Яблока" и СПС разными способами уполовинили — и от них ничего не осталось. Если бы коммунистов "половинили" с 12% прошлых выборов, то партия просто не попала бы в Думу, не преодолев 7%-ный барьер. Но даже официальные данные показывают прирост.

Иными словами, "уполовинивали"

КПРФ отнюдь не от 12—15%. Реальная поддержка партии в стране гораздо больше. Между прочим, какова она была к декабрю 2007 года, да и вообще тенденцию между 2003 и 2007 годом можно проследить по результатам московских выборов. Конечно, у каждого региона — своя специфика, и уж столица является далеко не самым модельным для России. Здесь важными представляются две особенности. С одной стороны, в столице гораздо сложнее проводить массовые фальсификации, а люди более информированы и что главное — более независимы. Естественно, и в Москве хватало приказов голосовать по открепительным на работе — под контролем начальства, были и "варяги", голосовавшие по тем же открепительным (а то и без) несколько раз, но всё это не носило тотального характера, как во многих иных частях страны. С другой стороны, Москва никогда не являлась и не является городом с оппозиционно настроенным населением.

То есть официальные данные по голосованию в столице хотя бы относительно объективны, а, скажем, положительные тенденции для коммунистов, если такие имеются, в некоторых других регионах, традиционно более оппозиционных, должны быть, при сравнительно честном подсчёте, выражены более ярко.

Между тем, если в 2003 году за КПРФ в Москве проголосовало 316 940 избирателей, то в 2007 году уже 544 107. Это в1,7 раза больше, чем 4 года назад. Общий процент по Москве у КПРФ 13,8%, что превышает средний по стране. На прошлых выборах всё было наоборот: московские 7 с небольшим процентов коммунистов были значительно меньше набранного партией в целом. Даже учитывая смену прежнего руководства МГК КПРФ, которое работало против партии, что неизбежно сказалось на результатах 2003 года, можно утверждать, что такой стремительный рост поддержки коммунистов в некоммунистической Москве просто не может быть локальным.

Для иллюстрации — итоги голосования по нескольким районам в Москве. Сначала так называемые престижные районы, в центре и на Юго-Западе столицы, недалеко от МГУ. Гагаринский район: КПРФ — 19,54%, "Единая Россия" — 37,79%. Ломоносовский район: КПРФ — 17,75%, "Единая Россия" 41,99%. Дорогомилово:

КПРФ — 18,76%, "Единая Россия" — 39,69%. А вот результаты по так сказать, "обычному" району Щукино:

КПРФ — 17,21%, "Единая Россия" — 45,49%. Ну и, наконец, также типичный для Москвы спальный, не слишком благополучный, зато многонаселённый район, где коммунистов не очень жалуют даже по сравнению с соседними похожими районами, Гольяново: КПРФ — 13,02%, "Единая Россия" — 53,34%.

Похожая картина и по другому крупнейшему городу России — Петербургу, хотя здесь положение КПРФ, пожалуй, даже сложнее, нежели в Москве. Хотя бы потому, что Питер — родной город не только Владимира Путина, но и другого чиновника — главы Совета Федерации и лидера участвовавшей в выборах "Справедливой России". В целом по официальным данным, за КПРФ здесь проголосовало более 12% (то есть опять-таки показатель выше, чем в целом по стране). В абсолютном выражении это 240 384 избирателя, тогда как в 2003 году было 137 869. "Единая Россия" набрала в Петербурге минимальный для себя по стране результат, около 52% .

Есть ещё одна характерная особенность московского и петербургского голосования. В столице не наблюдалось никакой сверхвысокой явки избирателей. Как и обычно в парламентских выборах участвовало порядка 54% москвичей. То же самое и в Питере, где уровень явки также был обычным для этого города и выборов такого уровня — порядка 52%.

Это, кстати, практически соответствует явке в целом по стране на парламентских выборах 2003 года, тогда она составила около 55,5%. На сей раз, одним из главных предметов для гордости ЦИК и глав регионов (а по совместительству — первых номеров в региональных списках "единороссов") была "потрясающая" политическая активность населения. Явка в целом по стране составила немыслимые для парламентских выборов 63%. А в Чечне и Ингушетии она вообще была почти 100%-ной. Это и впрямь потрясает, так как, например, в той же Ингушетии, по свидетельствам очевидцев, реальная явка вряд ли дотянула и до 40%.

Вообще сверхявка — это, можно сказать, ноу-хау нынешней власти, позволившая убить сразу двух зайцев. Прежде всего, сделать "референдум о мандате доверия" более представительным. Впрочем, это цель очевидная, но далеко не самая главная. Как следовало из реальных, а не пропагандистских опросов населения, которые проводили для внутреннего потребления власти, несмотря на все усилия, поддержка накануне выборов "Единой России" в целом по стране не дотягивала и до 50%.

А во что бы то ни стало для "мандата доверия" нужно хотя бы две трети, то есть не менее 62%. Нетрудно подсчитать, что 7% внеплановой активности (от 100% избирателей), естественно, понятно в пользу какой партии — это почти 11% голосов с учётом 63% заявленной явки. Таким образом, столь необходимые 10—12%, которые трудно получить только обычными методами фальсификаций — обеспечены.

Явку же обеспечивали вроде бы уже известными способами: вбросами бюллетеней, пресловутой "каруселью", кода по открепительным талонам специально рекрутированные люди голосуют несколько раз. Этот способ применялся и раньше, но никогда ещё, судя по возросшему в 4 раза (а на некоторых территориях в 20—50 раз!) числу выданных открепительных, так массированно. Появился и ещё один способ, раньше применявшийся ограниченно. Почти насильственное голосование, когда начальство с помощью угроз требует у работника так или иначе документированного голосования. И если на политически активных с собственной позицией граждан угрозы часто не действуют, то на привыкших голосовать против власти ногами — очень даже действуют. Так бы эти люди по собственной воле выборы проигнорировали, но из-за страха — идут и голосуют, за кого указано.

Наверняка, имели место и "стандартные" фальсификации (многие такие факты уже известны, а более полная картина выяснится, когда КПРФ закончит параллельный подсчёт по заверенным копиям протоколов) хотя бы потому, что необходимо не только увеличивать свой процент, но и значительно срезать процент оппонентов. Ведь в сложившейся ситуации острой необходимости "абсолютного мандата доверия" повышение явки за счёт подложного голосования за одну партию всё же недостаточно снижает результаты остальных партий.

Проблема однако в том, что многие технологии фальсификации с помощью протокола не выявить. Даже зафиксированные вбросы бюллетеней (хотя опять-таки и члены избиркомов всячески препятствуют фиксации нарушений) почему-то не приводят к тому, что голосование на данном участке признаётся недействительным. Отфиксировать, а что ещё важнее — задокументировать — мухлёж с явкой с помощью открепительных ли удостоверений, досрочного голосования или голосования с переносной урной на уровне даже подготовленных наблюдателей практически невозможно.

Но это не значит, что контроль такой невозможен в принципе, и осталось только опустить руки и сдаться. Нужно искать адекватные ответы для решения новых проблем, которые создаёт власть. Скажем, в Ингушетии "снизу" возникла инициатива, когда не участвовавшие в выборах граждане, возмущённые объявленной явкой, в 98%, обращаются в суды с заявлениями, в которых требуют проверки: не был ли отдан их голос на выборах без их ведома и согласия. Надежды на то, что такие проверки проведут, весьма сомнительно. Но если таких заявлений наберётся значительное число, уже сам факт их существования очевидно продемонстрирует размах фальсификаций. Работать с подобными инициативами, как и выдвигать свои, коммунистам важно чрезвычайно. И работа эта могла бы сказаться не только на результатах выборов. Скажем, граждане, не участвующие в выборах принципиально — это явно противники власти, но не сторонники КПРФ. Если такие люди увидят, что КПРФ помогает им защищать их попранные права, вполне вероятно, что партия обретёт поддержку среди них.

Для борьбы со всякого рода технологиями фальсификаций надо искать средства также на уровне системы и технологии. И всё же, представляется, нельзя забывать о главном. Нынешняя циничная власть не боится ни законов, которые сама пишет и переписывает, ни судов, которыми управляет по своему усмотрению. Опасается она лишь народа — с чётко выраженной позицией и готового эту позицию оттаивать всеми способами. А потому главное для коммунистов — работать с людьми, заручаться их поддержкой, быть выразителем их воли и организаторами действий.