Революция в РФ – призрак или реальность?

В связи с этим редакция "Полярной Звезды" решила провести не совсем обычный "круглый стол" на тему о "революционной ситуации" в России. Попробуйте ответить на наши вопросы, не торопясь с выводами об их беспочвенности или непродуманности. Итак:

1. Что вы считаете в нынешних условиях необходимым для России: революцию или эволюцию? Обоснуйте.

2. Какие силы могут выступить "застрельщиком революции"? Например, обиженные старики или рассерженная молодежь? Откуда она может начаться – с верхов или с низов?

3. Какие последствия можно ожидать в современной России в случае революции?

Владимир Голышев, политолог:

– Что вы считаете в нынешних условиях необходимым для России: революцию или эволюцию? Обоснуйте.

Владимир Голышев: Боюсь, что сегодня говорить о дихотомии революция-эволюция уже не приходится. Ответ «эволюция» сегодня был бы эквивалентен заявлению: «Ну я бы не стал революцию подгонять. Лучше ждать пока она сама придет». На мой взгляд, сегодня можно и нужно говорить о контрреволюции (или, если угодно, реакции), как альтернативе революции.

Безусловно, я считаю ее (контрреволюцию) необходимой.

Что я понимаю под контрреволюцией? Независимое от власти широкое общественное движение базирующееся на следующих жестких принципах:

а) Революция – зло, следовательно, она должна быть остановлена во что бы то ни стало;

б) Сохранение существующего государственного строя – обязательное условие для нормального жизни и развития народов России и меня лично (не достаточное, но обязательное);

в) Неприятие каких либо действий законной власти должно выражаться: в компенсирующих их общественных инициативах: привлечении к суду конкретных чиновников, самодеятельном проектном творчестве (и выработке на его основе альтернативных предложений), активном участии в выборах всех уровней - одним словом, можно (и нужно) задействовать все имеющиеся в распоряжении людей и общественных организаций созидательные инструменты.

В то же время, любой протест под лозунгами смены власти должен восприниматься контрреволюционером как личная угроза, которой следует оказывать противодействие. Ждать радикальной контрреволюционности (в духе Столыпина или Сталина) от власти я бы не стал. Не потому, что это безнадежное дело (я, например, убежден, что это неизбежно) – просто роль «ожидающего» меня не устраивает. Думаю, не только меня.

– Какие силы могут выступить "застрельщиком революции"? Например, обиженные старики или рассерженная молодежь? Откуда она может начаться – с верхов или с низов?

В.Г.: Говорить о «застрельщиках» не приходится. На мой взгляд, правильнее было бы говорить о «расходном материале», «пушечном мясе». Думаю, что, в отличие от Украины, у нас в качестве тарана будут использованы не социально-успешные группы населения, а социально-обездоленные (и старики, и молодежь в равной степени). Мы, собственно, это и наблюдаем в ходе реализации проекта «Монетизация».

Под «вхождение в Европу» и «вступление в НАТО» в России массовку не соберешь, зато совсем не трудно представить «обираловкой» или «убийством стариков» рутинную процедуру превращения «воздушных льгот» в реальные деньги. Тем более, что чиновничий идиотизм (если не откровенный саботаж) этому делу весьма способствует. Так что революция в России уже началась. Пока она демонстрирует свою рахитичность и беспомощность, но на этом этапе о победе речи и не идет. «Отрабатываются механизмы». В планах у правительства еще достаточно «сложных реформ» (здравоохранение, образование, ЖКХ) – можно накапливать опыт и выводить на улицы все новые и новые тонны «пушечного мяса». В какой-то момент его масса может превысить критическую отметку. Что же касается модераторов революции, то в этом качестве выступают силы, выигравшие от ельцинской революции 1991 года и лишившиеся возможности развить успех в условиях умеренно контрреволюционного путинского режима. Перечислять не хочу – по-моему, и так понятно, о ком идет речь.

– Какие последствия можно ожидать в современной России в случае революции?

В.Г.: Я убежден, что революцию можно и нужно остановить. Но в порядке антиутопии могу сказать следующее. Когда мы говорим «революция» надо отдавать себе отчет в том, что, на самом деле, речь идет о реставрации… Реставрации ельцинского кошмара, из которого мы начали выползать на брюхе после Миллениума. Перечислять все ужасы, которыми будет сопровождаться эта «революция-реставрация», я не буду. Укажу только на два неизбежных последствия – потеря контроля над своим ядерным потенциалом и распад России…

Станислав Некрасов, доктор философских наук, профессор истории и теории культуры:

– Что вы считаете в нынешних условиях необходимым для России: революцию или эволюцию? Обоснуйте.

Станислав Некрасов: Задавая такие абстрактные и вместе с тем предельно заостренные терминологически вопросы, главный редактор становится в позицию Верховного судьи конца времен. Совершенно непонятно, что следует иметь в виду под революцией и эволюцией – у демократов (либералов) и коммунистов, западников и почвенников позиции противоположны. Более того, указанные понятия в представлении контрреволюционеров. Если считать основным содержанием нашей эпохи переход от капитализма к социализму, точнее от высшей стадии капитализма – империализма в форме ГМК и его новейшей мутации – постиндустриализма, то Россия объективно нуждается в революции. Но готова ли страна к ней? Постиндустриализм есть разрушение производительных сил индустриального капитализма, что совпадает с доколонизационным оккупированным статусом России.

Продолжение нынешнего состояния России есть ни застой, ни эволюция, но эволюционирующая ползучая контрреволюция. Эта эволюция России не нужна, и никакая иная позитивно-направленная эволюция в этих условиях невозможна. Вся эволюция по отношению к вектору – вертикальному, восходящему – исторического развития есть контрреволюция или нисходящий вектор развития. Деградация.

Возможна оранжево-лимонная (не красная революция) или контрреволюция, провоцирующая молодежь извне. Повторяю, если нас ждет враждебная «революция, эволюция», то в любой словесной упаковке она будет направлена вниз от нынешнего состояния и именно поэтому является контрреволюцией.

– Какие силы могут выступить "застрельщиком революции"? Например, обиженные старики или рассерженная молодежь? Откуда она может начаться с верхов или с низов?

С.Н.: Внешняя провокация захватит обе силы – обе возрастные категории. Русский бунт – «бессмысленный и беспощадный», несомненно, будет канализирован против государственности. Последняя в настоящий момент не есть ни государственность, ни буржуазность. Он будет направлен против остатков советской социалистической государственности, против последних элементов народовластия. В условиях отсутствия в массах какого-либо понимания классового характера происходящих событий, при сохранении видимости рационально-расовой основы уничтожения русского народа и его общинного характера, в процессе квазивозрождения религиозной духовности население дезориентировано относительно своих подлинных интересов и национальной традиции России. Именно поэтому, а также из-за отсутствия партии новейшего непарламентского типа как субъективного фактора революции «выхлоп» будет тщетным.

– Какие последствия можно ожидать в современной России в случае революции?

С.Н.: Если произойдет невозможное и в России состоится спонтанное и направляемое стихийными лидерами восстание армии (младших офицеров), что получит название, к примеру «революция гвоздик», по португальскому образцу, или же состоится псевдореволюционное молодежное карнавальное наркороксексконтркультурное празднество, то главная задача революции не будет реализована. Позволю напомнить, что в строгом смысле отличие революции от переворота, путча и реализованного заговора заключается в смене класса во власти (приходе более прогрессивного класса). Революция и есть прогресс – качественное изменение, реализованное по модели закона двойного отрицания. Все прочее – повторение, развитие, деградация.

Виталий Иванов, ведущий проекта «Антиреволюционер»:

– Что вы считаете в нынешних условиях необходимым для России: революцию или эволюцию? Обоснуйте.

Виталий Иванов: Революция в классическом смысле, т.е. коренной слом существующего политического и социально-экономического строя в России невозможна, поскольку отсутствуют соответствующие предпосылки, нет революционной ситуации, нет движущих сил, нет социальной базы и пр. Упрощенно, нет ничего, что предполагало бы в обозримой перспективе реальную возможность разрушения ныне существующей системы олигархического капитализма и построения на ее развалинах некой альтернативной конструкции – неосоциалистической, неофашистской, православно-теократической, соборно-демотической и пр. Можно долго обсуждать, что из альтернатив олигархическому капитализму лучше, а также не является ли он сам "меньшим злом", но это будет сугубо теоретическая дискуссия.

На практике возможно другое – "бархатная революция" или "революция-light", если угодно. Т.е. насильственная или полунасильственная смена политического режима и "зачистка" части нынешней элиты без демонтажа самой системы олигархического капитализма. Данный путь мне представляется опасным, поскольку в условиях слабости государства, деградации народа и неблагоприятной международной обстановки такая "революция" может легко привести к распаду страны, ее частичной десуверенизации и прочим бедам. В самом лучшем варианте "революция" завершится одним только обновлением олигархии. Так что рисковать бессмысленно.

Поэтому лично для себя я выбрал позицию антиреволюционера в смысле противника "революции-light". Я не верю в возможность положительной динамики путинского режима, но допускаю, что внутри нынешней системы может зародиться некая сила, которая не просто сможет разработать "альтернативный проект", но и осуществить при благоприятных условиях. Главное – не "спалить за час" копящуюся пассионарность ради какого-нибудь ублюдка вроде Ющенко.

Все приходит к тому, кто умеет ждать.

– Какие силы могут выступить "застрельщиком революции"? Например, обиженные старики или рассерженная молодежь? Откуда она может начаться – с верхов или с низов?

В.И.: Здесь мы говорим уже исключительно о "революции-light".

Сразу предупреждаю, что ответ на вопрос будет в некотором роде "китайской энциклопедией".

Если говорить о ядре "партии революции", то в первую очередь это "обиженные", т.е. политики, крупные бизнесмены (в основном те, кого называют "бизнес-эмиграция") и их интеллектуальная обслуга – отторгнутые, задвинутые или невостребованные режимом. Во вторую – радикалы, начиная от леваков и либералов и заканчивая нацистами. В третью – часть богемы, которая всегда и везде будет "против", это их символ веры. Те, одним словом, чьи тела требуют мыла, а души – котла. От них все и идет.

На скелет нарастает мясо, а точнее chair a canon. Лучшее определение для самой активной части – романтики. В основном это студенческая молодежь, но попадаются и те, кто "молод душой". Они в массе довольно слабо идеологизированы и просто хотят Песни, Любви и Драйва (т.е. всего того, чего было вволю на киевском Майдане), некоторых еще тянет подраться и пострелять. Такие с радостью дадут себя использовать – будут стоять в "живых кольцах", дежурить на баррикадах, бросаться на щиты ОМОНа и пр.

Сюда же примыкают обозленные на государство иждивенцы, у которых отняли льготы – пенсионеры, бюджетники, военнослужащие. "Революционные" настроения также распространяются и среди "рабочих людей", недовольных уровнем своих доходов ("Вкалываю на трех работах и еще "бомблю" по ночам, чтобы семью кормить, так жить нельзя!") и амбициозной молодежи, в том числе "клерков", переживающих из-за сокращения каналов социальной мобильности ("Мне никогда не стать таким богатым как Потанин, потому что то время прошло, надо его вернуть!"). Готовым резервом "революционеров" являются ветераны "чеченских войн".

Разумеется, достижение идеологического единства в "партии революции" невозможно, не получится не то, что "томатного супа", но и даже "салата". Даже среди коммунистов нет консенсуса что лучше – классический марксизм, троцкизм, сталинизм, еврокоммунизм или антиглобализм. Одни патриоты-протестники поклоняются Романовым, другие – Сталину, третьи – группе "Любе" и т.д. Либералы клянут Путина за то, что он тиран и даже диктатор (не понимая или не признавая принципиальной разницы между тиранией и консенсусной олигархией), коммунисты, национал-патриоты – наоборот, презирают Путина за то, что он "ненастоящий диктатор", "марионетка в руках Запада", "не вождь, а вошь" и пр.

Для одних вся "революция" автоматически исчерпается инаугурацией в Кремле "российского Ющенко", который пообещает всем сделать хорошо. Другие исповедуют, что "нет у Революции конца" и вскоре начнут бороться уже с этим "Ющенко-2", потому что он стал "властью", а она хорошей быть не может по определению. Третьи верят, что падение режима может стать прологом к демонтажу всей олигархическо-капиталистической системы, строившейся с 1991 г. и на ее обломках можно будет возродить Российскую Империю либо СССР, а может вообще построить какой-нибудь "Евразийский союз" или "Православный Иран" и т.п. Напрасно верят. Четвертые рассматривают "революцию" как механизм запуска десуверенизации России с последующей частичной оккупацией.

Однако, не смотря на всю идейную чересполосицу, с точки зрения политической практики "партия революции" сейчас развивается как преимущественно левый проект. И причина тому – не популярность определенных исторических интерпретаций, концентрируемых в штампах вроде "Россия – левая страна", из которых следует, что любой политический проект, претендующий на успех должен быть целиком или в основном левым.

Все проще. Перспектива "революционного" проекта целиком зависит от того, получится или нет оседлать протестные настроения. А наиболее резонансные протестные темы и сейчас, и в ближайшем будущем – это монетизация льгот, рост коммунальных тарифов, окончательный демонтаж советской системы здравоохранения, образования и пр. Это заставляет "революционеров", каких бы взглядов на мир и людей они на самом деле не придерживались, бросаться на защиту остатков "завоеваний социализма".

Дмитрий Бутрин, на которого я ссылаюсь в "Антиреволюционере" уверен и в неизбежности национал-патриотического крена в идеологической платформе "революционеров". С ним нельзя не согласиться. Просто пока не было повода хором броситься на защиту "матушки России". Все впереди.

– Какие последствия можно ожидать в современной России в случае революции?

В.И.: Большинство лидеров и спонсоров "революционеров" тактически сходятся или сойдутся на необходимости восстановления соревновательной олигархии образца сер. 1990-х гг. О том, что это такое я много пишу в "Антиреволюционере". Также не случайно, что многие из них рассуждают о преимуществах парламентской республики перед президентской. Ведь парламентская республика как форма правления – идеально сочетается с режимом соревновательной олигархии.

Роман Романов, социолог, аспирант факультета социологии СпбГУ:

– Что вы считаете в нынешних условиях необходимым для России: революцию или эволюцию? Обоснуйте.

Роман Романов: На самом общем уровне – эволюция лучше. Потому что люди рождаются для того, чтобы сажать деревья, строить дома, сочинять музыку и стихи, молиться Богу, открывать новые законы квантовой физики и т.п., а не для того, чтобы бегать по улицам с дрекольём и флагами и организовывать очередные какие-нибудь расказачивания.

Однако при переходе на уровень социальной конкретики мы сталкиваемся с некоторыми проблемами. Поставлен вопрос об эволюции и революции. Хорошо. Но тут есть, на мой взгляд, два главных вопроса:

1) если эволюция, то эволюция чего?

2) если революция, то кто её субъект и каковы революционные ценности?

Очевидно, что эволюционировать способно только то, что есть, у эволюции с необходимостью должен быть субъект. Субъектов, игроков на российском общественно-политическом поле два: это бизнес и власть. Естественно, что они друг с другом переплетены, внутри себя совсем не однородны – и тем не менее. "Народ" или "гражданское общество" отсутствует как факт, есть только один его элемент под названием "общественность" (public), но и тот с удовольствием бегает на четвереньках перед автоматом или пачкой долларов, да, собственно, ничего другого и не умеет.

Ни политические, ни бизнес-элиты не являются, в строгом смысле этого слова, национально ориентированными, причём, что удивительно, к бизнесу подобное утверждение относится в значительно меньшей степени, чем к власти. Сам фундамент власти в РФ, её база заключается в том, что это колониальный, оккупационный режим – и эволюционировать дальше он может только в том же самом направлении. Однако, существует и общая логика власти – марионетка всегда пытается оторваться от кукловода, а человек, получивший в руки руль, мечтает порулить ещё – и желательно без указаний дяди-инструктора. Начинается процесс торговли, тихого саботажа указаний Центра, тихих попыток отрыва. И как способ властью здесь используется некоторая мобилизация национального ресурса, что тоже является составляющей процесса эволюции власти. Вывод: эволюционный вариант по властным, политическим моделям ничего не изменит в смысле международного статуса РФ (как была кандидатом в евразийские бразилии, так и останется), но будет тихо отмобилизовываться национальный ресурс.

Что касается бизнеса, то он, при наличии некоторых оптимистических тенденций и большом, в общем-то, потенциале, пока встраиваться в национальный проект не готов – он считает себя недостаточно либерализовавшимся, освобождённым, и поэтому, в случае эволюции по выгодным для бизнеса моделям, настроится на дальнейшую либерализацию совершенно в гайдаровском духе. Но бизнес сейчас раздроблен, жёстко разделен на обладающий властным ресурсом, и бизнес, жестко от него отстраненный. Значит, эволюция всё-таки пойдет по модели, показанной выше с некоторыми дополнениями от бизнеса, т.е., конкретно: авторитаризация, либерализация и частична мобилизация национального ресурса. Естественно, для реализации такого варианта требуется сохранение формального национального суверенитета РФ.

– Какие силы могут выступить "застрельщиком революции"? Например, обиженные старики или рассерженная молодежь? Откуда она может начаться – с верхов или с низов?

Р.Р.: Теперь о революции. Кто может быть её субъектом? По разным причинам в революционность старушек или студентов мне верится с трудом. Некий протестный потенциал существует у маргиналов типа НБП, но это протестный потенциал метросексуалов от революции. И потом, протестный потенциал вовсе не означает субъектность. В революции надо сначала интересоваться не тем, кто стреляет, а тем, кто командует "огонь!", тем, кто делает революцию. Если знать социальные технологии, обладать ресурсами и интенсивно работать людьми, в протестные ряды можно поставить кого угодно. Фигура расставлять другие фигуры не может. Значит, ищем субъекта. А их два – я выше уже говорил – крупный бизнес и власть.

Следовательно, инспировать революцию может только какая-то субэлита (или группа субэлит). И здесь сейчас в РФ, как мне кажется, ведётся рискованная игра. Я выскажу такую мысль, которая может показаться парадоксальной: главным агентом революции является сама власть, которая этот процесс провоцирует по-тихому, во-первых, для того чтобы самореформироваться – внутренний потенциал преобразований почти уже утрачен, во-вторых, для того, чтобы в процессе "подготовки революции" окончательно слить своих возможных противников, в-третьих – как еще один фактор для торговли с международными структурами.

Т.н. "оппозиция", т.е. субэлиты, постепенно теряющие свой элитарный статус, переходящие в контрэлиту, или субэлиты, чувствующие себя ущемленными и желающие "урвать побольше" – надеется у власти руль революции перехватить. А кто-то, конечно, и честно ведётся, "встраивается в процесс".

Население, народ из этой схемы исключен принципиально, т.е. изначально позиционируется как вредный паразит, тупая и косная масса, которую только можно, путем определенных шаманских заклинаний, привлечь на свою сторону. Сами по себе люди мобилизуются с трудом: наша национальная стратегия не революция (это такой вредный штамп, что русские – революционный народ), а саботаж.

– Какие последствия можно ожидать в современной России в случае революции?

Р.Р.: На фоне всех этих чудесных игр в "казаки-разбойники", которыми развлекаются элиты - и, возможно, действительно доиграются до революции!- как-то совершенно выпадает из внимания тот факт, что значит сейчас для РФ революция. Революция сейчас – неизбежная балканизация, югославизация России – дальнейшие схемы всем прекрасно известны: обострение сепаратизмов, межэтнических конфликтов, "международный контингент" и постепенный распад. Кому от этого будет хорошо, решайте сами. Мне кажется, народ, население проиграет однозначно. Проиграет национальный проект. Выиграют местные элиты, центральные элиты и т.д.

Значит, я против революции – по крайней мере сейчас. Сейчас революция будет буржуазно-либеральной, с возрождением местных национализмов и проч. А она должна быть только национальной.

Поэтому, возвращаясь к ответу на первый вопрос, - сейчас для России лучше эволюция - за какое-то время такой эволюции возможно если не вызревание субъекта национальной революции, то, по крайней мере, какое-то дальнейшее придушение либеральных потенций. И сохранение национального суверенитета РФ, что немаловажно.

Что повышает возможность преобразований в РФ в национальном ключе: по эволюционной или революционной модели. Будет ясно через 5-10 лет.

Павел Данилин, политолог:

– Что вы считаете в нынешних условиях необходимым для России: революцию или эволюцию? Обоснуйте.

Павел Данилин: Являясь безусловным сторонником эволюционного развития и противником каких-либо революций, считаю, что единственный верный путь для России – путь эволюции. Каждая революция отбрасывала нашу страну на много лет назад. И только путем нечеловеческих усилий и столь же нечеловеческих жертв Россия догоняла "развитые страны мира". При всех недостатках Говорухина, его мысль о том, что если бы не 1917 год, Россия могла бы к 1930-му стать мировым лидером, заслуживает пристального внимания. Просто представим себе эту картину: Константинополь (а никакой не Стамбул) – российский порт; в Анталию можно ездить как в Анапу; гегемония в торговле в Восточной Европе и безусловная гегемония в Средней Азии; поделенный между Россией и Японией Китай. Действительно, все это могло быть. Но история, не терпящая сослагательного наклонения, подсовывает нам 1917 год. Миллионы погибших. Что мы скажем им – бессловесным жертвам революции?

Когда Пушкин писал о "русском бунте, бессмысленном и беспощадном", он знал, о чем говорит. Революция, по сути дела являющаяся удачливым бунтом, как волна выметает на берег пену. Грязную, мутную, отвратительную, и часто кровавую. У руля новой власти становятся подонки и садисты. Удовлетворяя свои личные амбиции, они ни в грош не ставят не то что имущество, но и жизни людей.

Как вы думаете, сколько миллионов погибнет, а главное, сколько не родится, если в России сейчас вспыхнет новая революция? Демография наука не точная, но, судя по некоторым статьям специалистов, робко публикуемых консервативной прессой, Россия за прошедшие 15 лет реформ недосчиталась 25 миллионов человек. Здесь и несвоевременно умершие, и не родившиеся. Страшная цифра, не снившаяся никаким Робеспьерам. Мы только-только доползли по уровню ВВП на душу населения до 1991 года. Мы только что начали медленно и мучительно выкарабкиваться из долговой ямы, в которую нас загнали "либералы". Мы только-только начинаем думать не о куске хлеба, но и о масле. Все это – последствия революции 1991 года. Пятнадцать лет ушло на то, чтобы осмотреться среди обломков и начать что-то строить. И сейчас, когда худо-бедно, но растут стены нового дома под названием "Россия", кучка сторонних наблюдателей кричит нам, строителям: "Не так строите, стены кривые, кирпичи высовываются, раствор стекает, надо все ломать и заново строить!". Думаю, что послушаться таких экспертов по строительству, которые за всю жизнь сами не положили ни одного кирпича, преступно.

– Какие силы могут выступить "застрельщиком революции"? Например, обиженные старики или рассерженная молодежь? Откуда она может начаться – с верхов или с низов?

П.Д.: Революционная ситуация – это, как известно из школьных учебников истории, "когда верхи не могут жить по-новому, а низы не хотят жить по-старому". Имеем ли мы сейчас такую ситуацию? Я уверен, что нет.

Верхи, за всей их коррумпированностью и забюрократизированностью (не надо путать – это не синонимы) вполне готовы к переменам. Свидетельство тому – многочисленные реформы, проводимые то замечательно (реформа подоходного налога, сделавшая НДФЛ равным 13% и частично способствующая выводу из тени зарплат), то неуклюже (закон №122), то отвратительно (реформа армии). Верхи работают – пытаются улучшить систему отношений на верхах. Это, конечно, бесполезно, поскольку административная реформа, проводимая чиновниками, может только увеличить число бюрократов. Но, тем не менее, действия властей отчетливо свидетельствуют, что "верхи" могут.

Более того, "верхи" оказались очень чувствительны к общественному мнению. Я имею в виду не суррогат "общественного мнения", под которым понимаются у нас псевдолиберальные вопли о "кровавой гебне" и "зверском режиме", который "гнобит Мишу Ходорковского" и "не хочет говорить с чеченскими террористами на равных" (вот уж, поистине, преступления – хуже некуда). Я говорю о реальных проявлениях гражданского общества. А это – те же протесты городских "бабушек" или избитых в Благовещенске коммерсантов. Таким образом, очевидно, что на конструктивные сигналы гражданского общества власть отреагировала более-менее быстро и более-менее адекватно.

Итак, с "верхами" разобрались, посмотрим теперь на "низы". Что мы видим на низшей ступени российского общества? Отнюдь не митингующих студентов и даже не городских пенсионеров. Подножие социальной пирамиды в России – деклассированная и люмпенизированная масса. Она составляет по усредненным подсчетам 70% всего населения нашей страны. Как это ни прискорбно звучит, но эта масса, вдобавок ко всему, наиболее внушаема (телевизор у нас не работает против государства) и апатична (подвинуть эту массу на политически активные действия практически невозможно). Таким образом, благодатная почва, на которой расцветают цветы революции в России, закутана в броню.

Самое интересное, что работать с этой массой не умеет никто, кроме государства. Ни одна оппозиционная партия не может ничего поделать с данной категорией населения. Даже коммунисты опустили руки и признали, что обращенные к "остывающей социальной магме", переживающей период "экономических и политических потрясений" призывы, "казалось бы, полностью учитывающие интересы тех или других больших групп избирателей, вдруг зависали в воздухе, не находили адресата, проваливались будто в пустоту" (Смотри доклад Зюганова на съезде КПРФ от 3 июля 2004 года). Так что же говорить о других оппозиционерах? А вот государство с этой "остывающей социальной магмой" прекрасно работает. Методы, кажущиеся интеллектуалам "грубыми", оказываются единственно действенными, а призывы, которые иначе как "низменными" не назовешь, находят живейший отклик. И главное, что осознает этот "усредненный" человек из "низов" – это то, что лучше оставить все так, как есть, ибо перемены ведут к худшему.

А что же остальные 30% населения, - воскликнет недоверчивый читатель? Они же наверняка наиболее активны и образованны! Что же, пойдем разбираться дальше. Для начала возьмем все совершеннолетнее население России за 100%. Теперь посмотрим на бюрократов. Сколько в России чиновников, пожалуй, не знает сейчас никто. Где-то слышал цифру в 1,5 миллиона человек. Соответственно, вместе с членами семей, чиновники дают около 5% взрослого населения. Это те, кому революция не выгодна однозначно. Остаются 25%.

Вот среди этой "активной четверти" и работает современная оппозиция. Причем, из этой четверти оппозиционно настроенных, думаю, тоже не больше четверти. Сколько в стране наемных работников из тех, что "работают в офисе", сколько людей творческой профессии (имею в виду не первую древнейшую, а хотя бы вторую), сколько малых предпринимателей? И сколько среди них оппозиционеров?

А теперь внимание! Для того, чтобы не произошла подмена понятий, спросим – а сколько среди них тех, кто поддерживает революцию?

Ведь одно дело – работать в офисе и кричать "в думе сидят андроиды", и совсем другое дело – сидеть в офисе и думать о том, что завтра ты можешь лишиться своего кресла в этом уютном многоэтажном здании, компьютера и честно заработанного геморроя. Одно дело с презрением кивать на власть: "она затыкает нам рот и не дает писать те тексты, которые мы хотим", и совсем другое нутром прочувствовать, что завтра ты можешь лишиться вожделенной "штуки в месяц", которой ты домогался полтора года. У меня любимая семья, у меня любимая работа. Вопрос: нафига мне и моим близким революция? То есть, оппозиционность и готовность к революции – две большие разницы, как говорят в Одессе.

Среди офисных оппозиционеров революцию не изготовишь. Для революции нужны отчаянные ребята, а не глубокомысленные резонеры. А отчаянных ребят что-то не видно. Даже НБП стало не таким отчаянным, как в 1994 году. Достаточно сравнить их программы того периода и нынешнюю. Из всей радикальности осталась только готовность к самопожертвованию, что, безусловно, достойно уважения, однако само по себе революцию не приближает.

Наконец, в последнее время часто говорится о том, что оппозиция безыдейна. Это правда. Современная оппозиция строит свою платформу на отрицании. Отрицании Путина, власти, существующего общества. Но при этом оппозиция ничего не предлагает. Соответственно, она остается в вакууме, проще говоря, варится в собственном соку. И попыток расширить границы оппозиция не делает.

Итак, если верхи могут меняться, низы не хотят радикальных перемен, и лишь небольшая прослоечка изображает из себя революционеров, при этом не осознавая того, что на самом деле является всего лишь резонерской оппозицией, о какой революционной ситуации в России можно говорить?

– Какие последствия можно ожидать в современной России в случае революции?

П.Д.: Если же по условиям задачи, революция, о которой так долго проедали плешь оппозиционеры, свершилась? Что тогда?

Лично я с содроганием представляю себе это: бандитский беспредел на улицах. Бандитский передел в экономике. Бандитские разборки между новыми революционерами. И всюду льется кровь тех, кто к этой революции ни с боку не собирался приставать. Взрывают автомобиль какого-нибудь известного политика – гибнут прохожие. Акционеры комбината бьются с варягами – гибнут рабочие завода. И криминал, еще более распоясывающийся, всплывающей той самой мутной пеной, устраивает дикие пляски на улицах городов.

А ведь, это – самый лучший из возможных сценариев революции.

Может же быть и вот как. Расчлененная на восемь частей Россия, начинает медленно сыпаться. Новая власть засела в Смольном и контролирует Северо-Запад. В Кремле тихарятся остатки старой власти, они контролируют Московскую область. В Красноярске появился батька Махно, который "крышует" всю нефть региона. Татарстан объявил о независимости. На Кавказе – резня, в Ставрополье – война, Ростов-на-Дону сотрясают теракты. Владивосток и Хабаровск захвачены Китаем. В европейскую часть готовится ввод контингента НАТО для обеспечения проведения в Московии демократических выборов.

Вот так не хотите? А ведь это – вполне реальный сценарий возможной революции в России.

Илья Пономарёв, Молодежный Левый Фронт:

– Что вы считаете в нынешних условиях необходимым для России: революцию или эволюцию? Обоснуйте.

Илья Пономарёв: Я считаю необходимым осуществить полную смену социальной, политической и экономической системы. Еще год назад я предполагал, что это возможно без выхода за рамки "традиционного" политического поля. Сегодня становится все более очевидным, что это не так. Демократическое государство подразумевает соблюдение трех основных принципов:

1. разделения властей;

2. действия системы сдержек и противовесов;

3. развития федерализма и местного самоуправления

Очевидно, что в современной России все три принципа не действуют. Таким образом, хотя и в условиях идеально отлаженной буржуазной демократии вероятность прихода левых к власти минимальна, в нашей стране она просто равняется нулю. Равно как невозможен переход власти и к любой другой независимой политической силе, пусть и правой, конституционным путем. И это хорошо – потому что барьер для развития революционной ситуации и перерастания буржуазно-демократических преобразований в социалистические резко понижается. В этом смысле Украина дала нам отличный пример – бывший главный олигарх этой республики г-жа Тимошенко, став лидером почувствовавшей свою силу улицы, поневоле вынуждена дрейфовать влево, занимаясь национализацией промышленности.

– Какие силы могут выступить "застрельщиком революции"? Например, обиженные старики или рассерженная молодежь? Откуда она может начаться – с верхов или с низов?

И.П.: Для совершения революции, как известно, нужно сочетание трех факторов:

1. кризис верхов ("не могут")

2. пассионарность низов ("не хотят")

3. наличие организации, направляющей протест

Кризис верхов налицо. Глубокий раскол во властных элитах (центр vs регионы; силовики vs олигархи; президент vs все остальные) сейчас уже привел к параличу управления (чему изрядно помогла "административная реформа"). Вертикаль власти превращается в вертикаль хаоса. Массовые протесты января-февраля показывают, что вопреки расхожему мнению об "апатии масс", потенциал для общественных выступлений также остается весьма высоким. Фактически, недостает пока третьего условия – наличия направляющей и организующей силы с харизматическим лидером во главе. С последним, собственно, основная проблема: как элиты, так и народ должны поверить, что он может возглавить революционный процесс (а для этого он должен будет продемонстрировать свою успешность как фигура национального масштаба). Как только это условие будет выполнено, начнется, во-первых, консолидация губернаторов и политиков второго эшелона вокруг новой силы; во-вторых, запуганные и колеблющиеся в настоящее время бизнесмены вложатся в подобный "проект"; в-третьих, можно предсказать, что ряд представителей силовых структур также отойдут от поддержки власти. С этого момента срок существования путинского режима будет исчисляться несколькими месяцами.

Что касается социальной базы революции, то здесь я убежден, что главную работу по организации протестных действий сыграет молодежь, новый лидер должен будет апеллировать, прежде всего, к ней. В то же время основную массу протеста на первоначальном этапе дадут люди старшего возраста; на завершающей же фазе придет много представителей и среднего поколения.

– Какие последствия можно ожидать в современной России в случае революции?

И.П.: Вопреки мрачным прогнозам правых либералов, я не думаю, что революция в России пойдет по сценарию октября 1917 года, с перерастанием в кровопролитную гражданскую войну. Процесс классового образования для этого еще не зашел достаточно далеко, да и исторический опыт всеми сторонами уже накоплен. Кровь прольется только в том случае, если действующий строй кто-то будет защищать, а я таких энтузиастов что-то не наблюдаю. Уверен, все "столпы" путиниской власти предадут его в течение первых же дней народных выступлений; уже в январе пошли массовые сжигания партбилетов активистами "Единой России", и даже в Думе депутаты этой фракции дали много поводов сомневаться в своей безоговорочной лояльности.

Скорее всего (во всяком случае, я надеюсь на это), страна спокойно поменяет правительство и перейдет к осуществлению некоего аналога Новой Экономической Политики 1920-х годов. Это будет означать национализацию стратегических для развития страны предприятий ТЭК, транспорта, металлургии и т.п., в то же время максимального стимулирования развития малого предпринимательства. Параллельно необходимо осуществить модернизационный проект, аналог ГОЭЛРО, направленный на преодоление зависимости от экспорта природных ресурсов (например, таким мог бы стать проект тотальной информатизации и развития высоких технологий). Параллельно начнется процесс принятия новой Конституции, которая, в отличие от нынешней, не допускала бы множественных трактований, была бы принята законным путем, и сбалансировала бы все ветви власти. Думаю, что при этом существенно изменится содержание основных институтов, и мы возродим современные аналоги Советов, открыв дорогу прямой демократии участия масс в государственном управлении.

Сергей Крайнев, директор по IT крупной компании:

Революция - очень красивое слово. Нам с детства прививали симпатию ко всяким революциям и революционерам. "Революции – локомотивы истории" – это то, чему нас учили учебники истории в школе. Революция – это хорошо, интересно и романтично. Эволюция - это долго и скучно.

Сейчас, "новые буревестники" активно проповедуют необходимость для России "оранжевой" революции и даже говорят о ее неизбежности. При этом лично у меня складывается впечатление, что люди не понимают о чем говорят, и им стоило бы почитать хотя бы школьные учебники. То, что произошло на Украине, никак не может быть квалифицировано как революция. Рядовой дворцовый переворот и не более. Не произошло ни смены общественно-политического строя, ни смены формы правления, ни смены преобладающей формы собственности. Так где же революция?

Революции не возникают на пустом месте. Они вызревают в недрах общества, у них должны быть цели, движущие силы и обязательным условием для взрыва является наличие революционной ситуации. Революция не может быть направлена на конкретного человека, она крушит государственные устои. Есть ли сейчас в России требования немедленной смены государственного устройства, коренного изменения конституции, изменения отношения к собственности? Не знаю, может я живу на отшибе, но особого кризиса в этих областях не видно. То есть не видно тех внутренних противоречий в обществе, которые способны привести к революции и соответственно не видно тех движущих сил, которые могли бы привести в движение локомотив.

Поэтому, как не хотелось бы многим поучаствовать в революции, шансов у них на это никаких. Но, наверное, сильно расстраиваться не стоит. То, что революция делает в один шаг, эволюция может сделать за два. Если внимательно присмотреться к шагам, предпринимаемым властями можно заметить, что они оседлали паровоз эволюции и гонят его достаточно быстро, со скоростью достойной локомотива. Реформа Совета Федерации, изменение системы выборов губернаторов, изменение системы выборов в Государственную Думу, создание общественной палаты – это все можно назвать миниреволюциями, но все это укладывается в эволюционный процесс. И я считаю этот, в смысле – ЭВОЛЮЦИОННЫЙ путь – единственно приемлемым для России.

Теперь можно рассмотреть вопрос о возможности "дворцового переворота" в России, то есть смены верховного правителя и его приближенных. Я бы выделил два типа дворцовых переворотов. Первый, это тихое удушение и келейная разборка в высшем эшелоне власти. Всем известны подобные исторические примеры на различных исторических этапах. И второй – это переворот с широким вовлечением народных масс, что мы и видели на примерах Грузии и Украины. Необходимо ответить, что осуществление переворота первого типа в современных условиях сильно затруднено. Вовлечение широких народных масс в "дворцовый переворот" придает им схожесть с революциями и манит поучаствовать в них слои общества легко подверженные заболеванию революционной романтикой, такие как молодежь. Но, на мой взгляд, существует существенная разница в побудительных мотивах для участия масс в революции и дворцовом перевороте. Если в первом случае главенствует "за" (свободу, землю, собственность), то во втором "против" (Шеварнадзе, Януковича). Обязательным условием успешного переворота является наличие широких масс настроенных против существующей власти, способных выступить единым фронтом.

О революции в России заговорили в связи с протестами пенсионеров и других категорий льготников, поскольку в них увидели именно ту критическую массу, которая потенциально способна свалить любую власть. Но на самом деле эта масса не является единой и сплоченной:

во многих случаях новый закон не ухудшил, а даже улучшил положение людей;

для части людей эти льготы вообще не принципиальны, поскольку их отмена критически не сказывается на их существовании.

Кроме того, пенсионеры – это не та сила, забастовка которой скажется на ВВП, и с властями серьезно бороться они не способны. И уж на крайний случай, имея огромный стабилизационный фонд, правительство способно в считанные дни погасить любые волнения у этой части населения.

Молодежь, в своей основной массе, выглядит крайне аполитично. Кроме студенчества, легко заражаемого революционным романтизмом, выступать особо некому. Да и студенты нынче крайне разношерстные: стипендия и льготы на проезд в транспорте, как правило, не сильно сказываются на жизни большинства.

И на самом деле, мне кажется, что у основной массы людей нет настоятельной потребности идти на баррикады. Да, жизнь – не сахар, да – хочется больше, слаще и веселее. Но все понемножку улучшается. И подставлять голову не понятно за что, никто не собирается. Побухтеть, пожаловаться можно, но идти воевать – спасибо. Нет, никакой гарантии, что не получится как в 1991 г. Многие говорят, что бизнес может пойти на конфликт с властью. Только непонятно, какую выгоду они могут извлечь из этого конфликта. Им, реально, есть чего терять. И средний и малый бизнес хорошо понимают, что для них любые потрясения кроме как отрицательно никак не скажутся. О крупном "пост-приватизационном" бизнесе разговор особый: ни Ходорковский, ни Чубайс никогда не найдут поддержки у широких масс, а в этом случае один в поле не воин.

Кроме всего прочего, реально не видно ни одной кандидатуры, которая могла бы возглавить переворот. Без лидера, способного идти до конца и способного консолидировать вокруг себя самые разнонаправленные общественные движения, успеха дворцовому перевороту в России не видать. А при нашей разношерстности оппозиции эта задача вообще становится не выполнимой.

В общем, сил реально способных сместить нынешнюю власть в России, заменить господина Путина – НЕТ.

Разговоры о возможной революции ничего полезного не несут. Революция никогда не приносила ничего, кроме хаоса, разрухи и ран, которые нужно долго и кропотливо зализывать.

Есть еще один момент: финансирование революции, переворота. Как правило, оно осуществляется из внешних источников. Но, в условиях современной России, трудно представить источник, заинтересованный в успехе, и соответственно готовый инвестировать деньги. Если успех переворотов на Украине и в Грузии обеспечивал ослабление конкурирующего центра мирового влияния, то есть России, и соответственно давал однозначный плюс, то в случае с Россией все выглядит очень туманно. Вероятность того, что в России "революция" в процессе созревания остановится на оранжевом цвете достаточно низкая, а зрелая "красная" или перезревшая "коричневая" – это не тот урожай, который бы устроил инвестора.

Олег Шеин, заместитель председателя Комитета ГД РФ по труду и социальной политике:

– Что вы считаете в нынешних условиях необходимым для России: революцию или эволюцию? Обоснуйте.

Олег Шеин: Эволюционные процессы возможны и необходимы тогда, когда есть хоть небольшая надежда, что действующая система поддается таким процессам. Тогда же, когда система прогнила и коррумпирована сверху до низу, когда любое положительное, приходящее в нее, либо через какое-то время встраивается и становится таким же, либо выбрасывается, как противоестественное, тогда помочь может только коренная ломка всей системы. Таким образом, только революционные процессы могут и должны очистить страну от прогнившего аппарата управления. Сломать все и построить заново, но уже иное, свое, подконтрольное народу и от него исходящее.

– Какие силы могут выступить "застрельщиком революции"? Например, обиженные старики или рассерженная молодежь? Откуда она может начаться – с верхов или с низов?

О.Ш.: Ну, тут гадать, что к бабке ходить. Хотя однозначно можно сказать одно, застрельщиком революции верха не выступят. Некому. Ну и, конечно же, сам революционный процесс выдвинет из низов новых лидеров, которых возможно мы пока и не знаем. Революцию делают молодые. Но не надо воспринимать молодежь как какой-то общественный класс. Она так же как и все остальные возрастные слои общества делится на представителей того или иного класса. Рабочие, инженеры, ученные – в общем все те, кто создает общественное богатство, именно они будут движущей силой революции. Я в этом уверен.

– Какие последствия можно ожидать в современной России в случае революции?

О.Ш.: Если у революции будут четкие идеологические ориентиры, основанные на научном понимании развития общественного процесса, то Россию ожидают самые благоприятные последствия. В случае если единственным лозунгом станет крылатая фраза "Так жить нельзя!", то ни чего дельного из этого не выйдет. Старое-то конечно сломают, а вот чего будем строить неизвестно. Отсюда вывод, революционный процесс должен направляться политическими силами, имеющими программу развития страны как в экономическом, так и в политическом смысле. Есть ли такая партия сегодня? Нет! Хотя определенные надежды на ее появление питаю.

Шамсудин Мамаев, журналист-эксперт:

– Что вы считаете в нынешних условиях необходимым для России: революцию или эволюцию? Обоснуйте.

Шамсудин Мамаев: Настоящая революция – это историческая необходимость. Причем вещь чрезвычайно сердитая. Сейчас такой необходимости нет - хотя бы потому, что ни у обиженных стариков, ни у рассерженной молодежи нет серьезных программ обновления. Это значит, что такого фундаментального обновления общества как в 1917 или 1991 году пока не требуется. Поэтому настоящей революции в ближайшее время не предвидится. Правда, есть еще всякого рода «революции сверху», «оранжевые революции» и наконец просто бунты и мятежи. Но их необходимость выяснится лишь через три года, когда будет решаться «проблема 2008». Которая действительно существует – "Единая Россия" сама по себе – без административного ресурса и харизмы Путина – игрок чрезвычайно слабый.

– Какие силы могут выступить "застрельщиком революции"? Например, обиженные старики или рассерженная молодежь? Откуда она может начаться – с верхов или с низов?

Ш.М.: Если правительство Фрадкова и/или падение цен на нефть за эти три года доведут нас до экономического кризиса, то бунтовать будут и те и другие. Но революция при этом, по причинам указанным выше, маловероятна. А ее единственно серьезным застрельщиком может быть только Шамиль Басаев. Поскольку новый Беслан в преддверии выборов может погубить как харизму Путина, так и все шансы нашей партии силовиков честным способом заработать голоса электората. После чего вступит в действие обычный сценарий «оранжевой революции» – Борис Березовский вряд ли захочет упустить такой шанс.

– Какие последствия можно ожидать в современной России в случае революции?

Ш.М.: Учитывая, что никакой народной поддержки наши олигархи и либералы не получат, то подобная «оранжевая революция» в России завершится чем-то вроде диктатуры.

Александр Казинцев, заместитель главного редактора журнала "Наш современник":

Эволюция или революция? Разумеется, эволюция предпочтительнее. Во-первых, потому, что она проходит мирно – без крови и материальных разрушений. Во-вторых, потому, что не ставит страну в опасную зависимость от иностранных держав («похабный» Брестский мир, зависимость реформаторов 90-х от «друга Билла» и украинских революционеров от «международных посредников» – всё это свидетельствует: государство, разрушившее внутренние скрепы, подчиняется диктату извне).

Эволюция предпочтительнее ещё и потому, что она последовательна, органична. Всё, сделанное рывком, в конечном счёте приходится переделывать. Россия до сих пор пытается приспособить созданную революционными методами индустрию к потребностям общества…

К сожалению (а может, к счастью?), исторический процесс не зависит от наших благих пожеланий. Эволюция нам уж точно «не светит»: правящий режим делает всё, чтобы не допустить изменения статус-кво. Не буду перечислять предпринятые меры – они у всех на слуху. Правительство, с близорукой самоуверенностью становясь на пути развития, толкает страну к революции.

Но хватит ли сил у общества осуществить её? Люди атомизированы: партиям не верят и не поддерживают их. Профсоюзы окончательно примазались к государству (вчерашний профбосс, а ныне депутат от «Единой России» А. Исаев отвечал в Госдуме за отмену льгот). Нет организации, которая бы мобилизовала и направляла тех же пенсионеров или студентов.

И тут мы переходим к вопросу: откуда начинается революция – с верхов или низов? Посмотрите на пример Киева: люди ведь не просто так собрались на Майдане. Их собрали, разместили, накормили, выдали деньги. И каждый день профессионально работали с ними. Для этого нужны были большие средства. Их дал клан, оттеснённый от приватизации украинской экономики. Порошенко, Жвания, та же киевская пассионария – Тимошенко – это миллионеры, которые хотели стать миллиардерами. Поэтому они «вложились» в революцию, как в коммерческое предприятие. По-другому не бывает. Даже святое дело освобождения Руси в 1612 году осуществлялось на деньги нижегородских и ярославских купцов.

Готова ли российская элита стать спонсором революции? Ответ очевиден. Во-первых, большая её часть и так прекрасно живёт. Во-вторых, те, у кого возникли проблемы, предпочитают потерять деньги, фирмы и даже свободу, только бы не сотрудничать с народом «этой страны». Тут нечто иррациональное, генетическое. Поглядите, как ведут себя СПС, «Комитет-2008». Хоть кто-нибудь из них вышел на площадь, когда стихийное недовольство выплеснуло на неё тысячи людей? Нет, они заявляли, что поддерживают монетизацию, но не поддерживают правительство. А, простите, кого интересуют их политические предпочтения…

Боюсь, Россия не увидит ни революцию, ни эволюцию. Мы тихо сгинем в политическом болоте, которое недавно презрительно именовали застоем, а сегодня уважительно нарекли стабилизацией.

Хотя… Вспомним, как действовала власть в Карачаево-Черкесии, когда всего-то несколько сотен человек подступили к Дому правительства. Президент Батдыгов тихонечко ускользнул через запасной выход. Власть у нас столь же бессильна, как и общество. Впрочем, и это ничего хорошего в будущем не сулит.

Дмитрий Быков, ведущий еженедельного обозрения Быков-quickly ("Русский Журнал"):

– Что вы считаете в нынешних условиях необходимым для России: революцию или эволюцию? Обоснуйте.

Дмитрий Быков: Выбор между революцией и эволюцией в российских условиях есть выбор между ужасным концом и ужасом без конца. Страна ходит по кругу седьмой век кряду, то есть столько, сколько существует. В процессе этого круговращения она центробежным образом теряет территории, людей, честь, совесть, самоидентификацию. На нынешнем этапе России предстоит либо быстро уничтожить свою нынешнюю государственность (путем революции и последующего неизбежного распада), либо медленно гнить с нею, пока окончательно не разложится все живое. В болоте перегниет все, но в огне кое-что имеет шанс уцелеть. Правда, революция – путь более травматичный и кровавый, и я решительно не знаю, что предпочесть. Итог в любом случае будет один: установление тиранической власти, которая и сделает все возможное, чтобы погубить российскую государственность. Этот византийский проект должен закончиться. С одной стороны, чем быстрее начнется новый – тем лучше. С другой, очень жалко людей. «Ведь сладко медленное тленье, и страшен жертвенный огонь» (Д. Самойлов). Сама по себе революция не решит ни одной российской проблемы, она может только ускорить историю страны. Объективно – это полезно, субъективно – вся моя обывательская трусость против этого восстает, но вещи таковы, каковы они есть. Обидно только, что революция в России окончательно скомпрометирует либеральные идеи, поскольку лодка будет раскачиваться именно под этими лозунгами – а жертвами революции, как всегда, станут те, ради кого она якобы затевалась. Старики, дети, угнетенные свободолюбивые граждане etc.

– Какие силы могут выступить "застрельщиком революции"? Например, обиженные старики или рассерженная молодежь? Откуда она может начаться – с верхов или с низов?

Д.Б.: Революция всегда происходит коллективными усилиями верхов и низов. Это воронка противостояния, в которую немедленно вовлекаются те и другие: низы выдвигают все более страшные обвинения, власти все яростнее стараются им соответствовать. Нельзя обострить игру с одной стороны – она автоматически обостряется с обеих. Даже смешно, до какой степени тут ни при чем человеческая воля. Оппозиция обвиняет власть во всех грехах – и власть послушно призывает студентов в армию, создает идеологический комитет "Победа", делает платными образование и медицину... В России этот процесс взаимного ухудшения – выгодный обеим сторонам, ибо выставляющий их в крайне отвратительном свете, - уже пошел.

Застрельщиками же революции может выступить кто угодно, это не принципиально. Принципиальна "первая кровь": не дай Бог, конечно, чтобы она пролилась. Достаточно зашибить одного пенсионера/студента/случайного прохожего, потом канонизировать его, потом похоронить с трехкилометровой процессией, как Баумана, а дальше вступят все силы tutti. Кто был застрельщиком событий 1905 года? Студенты? Забастовщики? Большевики? Да все вместе. В такие минуты классовые и профессиональные разделения не существуют, и вообще про классовый подход к революциям пора забыть – он ничего не объясняет. Революции делаются там и тогда, где и когда а)не работают никакие другие способы воздействия на ситуацию; б) становится необыкновенно тошно жить, во всех смыслах – скучно, унизительно, бездарно; в) наличествует экономический подъем или хотя бы не полный упадок, чтобы люди могли думать не только о жратве; г) очевидна слабость власти, старающейся, конечно, блюсти имидж грозной – но какая тут грозность при нищей армии и глупых, зашоренных первых лицах? Первые два признака, впрочем, необходимы и достаточны, но вторые тоже желательны.

– Какие последствия можно ожидать в современной России в случае революции?

Д.Б.: Сама по себе революция может с равной легкостью вести и к свободе, и к диктатуре. Революция – не локомотив истории, а ее ускоритель, акселератор. Вектора развития страны они, как правило, не меняют. Сейчас в России этап послереволюционного заморозка – значит, в результате революции к власти придет настоящий тиран, место которого сейчас без всяких успехов и оснований занимает Путин. Ему трон велик. Дальше либералы (с которых все начнется) стремительно побегут из страны, интеллигенция будет ностальгировать по Путину, как ностальгирует сейчас по Ельцину, а пенсионеры, у которых отнимут последнее, благословят железного властителя. Вот что будет, а больше ничего не будет. Революция – это родовспоможение. И если Россия в ее нынешнем виде должна погибнуть – революция может только приблизить эту гибель. Хорошо это или плохо – вопрос без ответа. С точки зрения истории – хорошо. С точки зрения современника – ужасно. А вообще в истории, как вы знаете, не бывает хорошего и плохого, а бывает только живое и мертвое. Чем скорее мертвое уйдет и настанет живое, тем лучше. "Но ведь люди живые..." (Л. Лосев).

Владимир Писляков, начальник отдела информационных систем и электронных ресурсов научной библиотеки ГУ–ВШЭ:

– Что вы считаете в нынешних условиях необходимым для России: революцию или эволюцию? Обоснуйте.

Владимир Писляков: Конечно, хочется сказать, что нужна революция. Это так романтично и многообещающе. Исполнено сокровенных надежд. Поэтому я, например, с искренним чувством вглядываюсь во все возможные сценарии «революции» в поисках оправданного варианта, который привел бы нас от «хуже» к «лучше». Вглядываюсь – и не нахожу. Во вселенной исторических возможностей нет сейчас такого канала, которым бы наши сокровенные мечты о «преображающей всё революции» привели нас к позитивному будущему, а не к очередной серии ужастика «После развала». Итог: увы, желательна сейчас только эволюция.

– Какие силы могут выступить "застрельщиком революции"? Например, обиженные старики или рассерженная молодежь? Откуда она может начаться – с верхов или с низов?

В.П.: Революция, подобно своим двойникам в соседних государствах, станет стихийным творчеством народных масс. У стихов, правда, будет зарубежный автор. Но детали исполнения (в концертном значении термина) целиком оставят на усмотрение народа. Только он, народ, сможет решать, будет ли символом революционного действа, скажем, оранжевый триколор или же шоколадный заяц.

– Какие последствия можно ожидать в современной России в случае революции?

В.П.: В случае успешной революции последствия, наверное, точнее всего описываются фразой «назад в девяностые». Если вдуматься и всё вспомнить, это очень страшный образ. И, что касается лично меня, то самое страшное, что со всем этим придется жить. То есть поначалу можно позаламывать руки «ох, как же это народ выбрал себе такое», «да в своем ли они уме?!». Однако потом всё равно придется смириться, принять это как-то в себя, я помню, как это было после выборов Ельцина в 96-м... Здесь единственное место, где я способен жить, и единственный народ, с которым я хочу жить.

Максим Калашников, журналист, автор известных книг о советском оружии: "Сломанный меч Империи", "Битва за небеса", "Гнев Орка":

– Что вы считаете в нынешних условиях необходимым для России: революцию или эволюцию? Обоснуйте.

Максим Калашников: Ни то, и ни другое. С 1991 года Россия не существует. Нынешняя РФ (не Россия!) обречена. Революция ее добьет. РФ и так держится на соплях. Я лично не хочу ее распада – ибо помирать в Европейской России, лишенной нефти Сибири, как-то не жажду.

А эволюция РФ – можете ругать меня за этот вывод – невозможна. Амеба не эволюционирует. Она – тупик развития.

Я считаю, что нужен третий путь – создавать параллельную реальность. Новое общество и новое государство в недрах медленно умирающей РФ. И простите, если мое мнение не совпадает с мнением большинства.

Я знаю, что молодым хочется революции. Кровь бурлит и кипит разум возмущенный. Но отбросим эмоции – они иногда вредны. Представим себе, что мы устроили подобие украинского варианта – с массовыми волнениями, толпами на улицах и площадях. Ну, свергли мы путинство. А у вас есть гарантия, что на его место не придет американская креатура – какой-нибудь Касьянов, Чубайс или «новый Ющенко»? Гарантии нет! Помните, что революции делаются горячими сердцами, а их плодами пользуются негодяи. По-хорошему, сначала революцию нужно сделать в «чиновной» оппозиции – отправив в утиль Зюганова и ему подобных. Может, тогда нам удастся создать настоящую патриотическую силу – со своими финансовыми возможностями и «теневым кабинетом», отрядами «красной гвардии» и пулом верного себе бизнеса. Покамест этого нет – нечего и революцию делать. Один конфуз получится. Ленин предупреждал – в восстание играть нельзя!

Прежде чем свергать старое, нужно создать ядро нового порядка. Пока этого нет – наши уличные операции станут просто чьими-то игрушками, частью чьих-то сценариев. Финансироваться они будут нашими врагами – чтобы руками праведной молодежи скинуть Путина и посадить на трон прозападную фигуру. Ту, которая, может быть, льготы для стариков на какое-то время и сохранит, но страну окончательно развалит. Рискуя прослыть Бог знает кем, скажу: а не будет ли Путин меньшим злом по сравнению с таким вариантом?

Препятствие для революции (в ее привычной политической форме) номер два – безнадежность нынешнего государства. Оно состоит из чиновничьего аппарата самого худшего пошиба: вороватого, ленивого, безответственного, беспринципного. Отбор худших из худших шел не только в 90-е годы – он при Брежневе уже наблюдался. С таким чиновничеством ничего хорошего сделать нельзя. Даже если мы с вами придем к высшей власти, то тотчас же столкнемся с проблемой полной неуправляемости насквозь прогнившего чиновничества. Любое наше начинание окажется утопленным в чиновничьем болоте, саботированным или безнадежно извращенным. Чтобы не превратиться в очередного Путина, нам придется полностью заменять чиновничий аппарат, отправив в «зоны» и лагеря примерно полтора миллиона человек – коррупционеров всех уровней, ментов-оборотней, прокуроров-взяточников, чубайсовых приватизаторов и т.д. Придется восстанавливать Комитет партийного контроля, Комитет народного контроля и НКВД. Вы представляете себе объем работы? И тот неизбежный кризис, который будет сопровождать сложнейший и опаснейший переходный период? Так можно и до развала РФ допрыгаться.

Да и повторю: сегодня у оппозиции нет организационно-финансово-силового ядра, способного взять на себя такую работу. Партия «Родина» сшитая на живую нитку по заказу из Кремля, чей лидер еще вчера выполнял указания путинской администрации – никак не тянет на роль серьезной силы. А верхушка КПРФ безнадежно устарела, поражена трусостью, отсутствием фантазии и соглашательством с властью. Работать по-настоящему она не умеет и не хочет. О ЛДПР вообще речи быть не может. Так что прежде чем с пеной у рта кидаться в революцию, подумайте об этом.

Вот почему я – сторонник ухода из привычной политики и создания «параллельной России» с помощью новых технологий и на сетевых принципах.

Я не боюсь варианта «оранжевой революции» в РФ. Та революция импортировалась на Украину (в Грузию, Сербию) с Запада. На Украине она и так прошла на пределе управляемости, едва не сорвавшись в неконтролируемую цепную реакцию. А РФ – больше Украины. Западу выгоднее иметь здесь подконтрольный режим Путина, а не соваться в предприятие с непредсказуемым развитием событий. У США проблем в Ираке выше крыши. Гораздо реальнее «оранжизм» в Молдавии и Белоруссии – Западу нужно отрезать РФ от Европы санитарным кордоном марионеточных «стран»-лимитрофов.

Но, товарищи! Калашников – не капитулянт. Я считаю, что путинизм можно и нужно напугать до полусмерти, деморализовать, заставить сплясать под нашу дудку. Выступая противником участия оппозиции в выборах на федеральном уровне (на условиях правящего режима) и игр с властью, я, тем не менее, считаю, что нынешнюю ситуацию можно было бы использовать для удара по режиму и ускорения создания новой реальности. Для этого КПРФ и «Родине» по-хорошему нужно вообще уйти из Госдумы с криком и шумом – «Мы не желаем сотрудничать с такой властью!». Нужно поступить так, как когда-то поступали большевики в царской Думе.

Что это даст? Нарушит, дезорганизует работу путинского парламента. Вынудит объявить новые выборы – причем в выгодной нам обстановке. Ушедшей из Думы (и непарламентской) оппозиции будет легко развернуть агитацию и систему своих дешевых СМИ (газеты, листовки, сайты). Народ раздражен и потому восприимчив к нашей пропаганде. В этих условиях он может провалить все пропутинские партии на внеочередных выборах.

Удобный момент ухода из парламента – сейчас. Момент уникален! Он подходит и для перехода к неофициальной, уличной политике. Покинув Думу, массы народа можно вывести на улицы на майские праздники под лозунгом «Мы Гитлера победили – и сволочь в Кремле победим!». Можно воздействовать и на малый-средний бизнес: политика Путина ведет к его уничтожению (коррупция, вступление в ВТО, непосильные налоги). Вообще Путин сделал все, чтобы его ненавидели почти тотально: нанес удар и по военным, и по спецслужбам, и по малому-среднему-бизнесу, и по простому народу. Об олигархах и губернаторах я уже не говорю. Положение его шатко. На Путина сейчас можно давить.

Что мы получаем? Как максимум – намного больше мест в парламенте и более вменяемое правительство. Как минимум – режим бледного подполковника КГБ вынужденно пойдет на уступки, волей-неволей изменит политику. А еще мы народу дадим чувство уверенности в его силах. И мы не рискуем в этом случае развалом РФ. Получив же большинство в парламенте и уверенных в себе сторонников на улицах, можно перейти к созданию «параллельной России», «островов будущего», помаленьку отбирая у старой власти реальные рычаги экономического и общественного влияния.

Но... Вас не удивляет, почему «Родина» и КПРФ продолжают сидеть в Думе, а не покидают ее? Почему они говорят о каком-то референдуме осенью? По-моему, это – нежелание бороться по-настоящему, игра в поддавки с властью. Как же, дадут они вам референдум провести! Кажется, проект «Родина» – очередной пиарный пузырь. Сегодня газета «Завтра» молится на Рогозина. Но посоветую вам полистать старые подшивки. Когда-то «Завтра» пела осанну и Жириновскому, и Руцкому, и Зюганову, и Лужкову, и Лебедю. Я помню интервью с коммунистом Ковалевым – пока он не стал ельцинским министром юстиции...

Такие вот дела. Долго мучился, прежде чем ответил на эти вопросы.

– Какие силы могут выступить "застрельщиком революции"? Например, обиженные старики или рассерженная молодежь? Откуда она может начаться – с верхов или с низов?

М.К.: Верхи РФ безнадежны – говорю по своему опыту. Застрельщиком операции по запугиванию путинства должна выступить оппозиция, опираясь и на стариков, и на молодежь. Иначе нас загасят поодиночке. А если майское наступление состоится – то к нам, увидев растерянность Путина, присоединились бы и военные, и ВПК-шники. Был бы умным батька Лукашенко – поддержал бы тихо такой поворот событий. Ему это выгодно.